Поэт (1956) Борис Барнет.
Это не байопик автора "Послушайте!". Поэт в Новой России меньше, чем человек – уж точно по сравнению с масштабами своего учителя, Свежего Строя. В "Поэте" одесский стихописец Николай Тарасов – форма для заливки, Маяковский из пробирки. Такой удобный: пунцовощёкий и кудрявый, но без жёлтой кофты и ломаных ритмострок, он из лирика, чей бас ещё минуту назад воспевал себя-парус и музу-ветер, вылупился в трибуна, греющего массы "солнцем Ленина".
Гомункулюса опекает ревбригада ангелов-хранителей – винтовки вместо крыл – рассудительный Царёв (Николай Крючков), психопат Стёпка (Пётр Алейников) и Оля (Изольда Извицкая), боевая любовь Коли. Боевая, так как, служа штыку пером – когда говорят пушки, музой становятся ядра – он практически изменяет второму с первым, в финале нахлобучив будёновку на косые скулы всех четырёх океанов.
Для Барнета прощание с матёрой империей проходит безболезненно. Он ласково кивает старому мирку, в котором остались первые пятнадцать лет его жизни. Борис находит славным словоблудие реакционеров, а альтернативный метод художника-кубиста – достойным упоминания (но не критики). Белогвардейское зло режиссёр персонифицирует с помощью давнего знакомого – когда-то давно Иван Коваль-Самборский сыграл простодушного рабфаковца Илью Снегирёва в "Девушке с коробкой", дебюте ББ. Да и Всеволод Ларионов, творческий и идейный антипод Тарасова, знаком был всей советской ребятне не иначе, как Дик Сенд, безусый капитан из экранизации Жюля Верна 1946-го года. Борис Васильевич мил и политкорректен: даже французы-интервенты у него сплошь душки да братья по разуму.
Добавлю: 1) в порядке камео в картине приняли участие будущие любимцы советских зрителей, Георгий Вицин (жуликоватый импресарио) и Рина Зелёная (певица); 2) ролью солдата Андрэ начал свой путь в кино Валентин Гафт, чьи желчные эпиграммы, кстати, гораздо талантливей многих звучащих в "Поэте" стихов. Вот и он, повышенной лохматости:
